Свобода - суть.
Теория свободы как социальной ценности возникла и получила свое развитие в ХIII-ХIХ веках, то есть в период становления и упрочения рыночной цивилизации. Причиной этого была активная борьба за закрепление в праве равного доступа граждан к частной собственности, её священной неприкосновенности и государственной защите. В условиях господства рынка личность интуитивно почувствовала, что без Богатства полностью свободной она быть не может.
Лишь с некоторой натяжкой можно утверждать, что независимыми способны стать и нищий, и «бомж». Они хотя бы сохраняют потенциальную возможность достижения некоторых модусов социальной значимости. Но и для Богатства, Мастерства, Святости и Власти, как и для нищенства и убогости, потеря свободы (!) означает утрату даже призрачной возможности сохранить вcе эти важнейшие «модусы социальной значимости».
О сущности свободы, её проявлениях написано очень много. Соотношение свободы с необходимостью, человеческими потребностями, желаниями, страстями, и нравственными нормами, - все это и многое другое стало предметом специального анализа. Сказать здесь нечто новое - значит взять грех на душу.
Теологи и атеисты, идеалисты и материалисты, теоретики и политические лидеры – все они стремились выразить свое отношение к этой уникальной ценности. «Всё, что мы знаем о жизни людей, есть только известное отношение свободы и необходимости», - эти прекрасные слова принадлежат Л.Н.Толстому. Он не был профессиональным философом, но всесторонне и глубоко знал жизнь. И в словах его представлена сущая правда.
В Ежегодном послании Президента России Путина В.В., представленном общественности 26 мая 2004 года, заключительный пассаж о Свободе Гражданина зазвучал неожиданно и особенно актуально. У журналистов, политологов, социологов сразу появилось желание задать себе и обществу множество вопросов и комментировать, комментировать, комментировать…
Один из таких коллективных комментариев представил в своей программе «Времена» Владимир Познер на первом канале российского телевидения 30 мая 2004 года. Впечатление эти комментарии производят, я бы сказал, убогое. Заметные в российской политике лица начинают, или пытаются «изобретать велосипеды» в той области, в которой этого делать совсем не надо. Все уже давно сделано…
И всё же, я должен указать на то, что никто и нигде не рассматривал свободу как особый атрибут сознательно регулируемой деятельности (самоорганизации) людей. Никто не пытался понять необходимость, противостоящую свободе, как обязательный фактор внешних условий существования самоорганизующейся системы. И, наконец, никто не пытался исследовать ответственность как особую форму сознательного регулирования деятельности и особый социальный механизм, с помощью которого разрешается противоречие между свободой и необходимостью. Опираясь на методологию диалектики, я реализовал такую попытку в 2004 году. См. http://ruidea04.ru/pages/a-4.html
Среди авторов, писавших о свободе, наибольшего предпочтения заслуживает Локк Дж. - философ эрудит, который триста лет назад, покопавшись в своих ощущениях, чувствах и мыслях, сказал о ней почти всё, что можно сказать теперь.
Свобода, по его мнению, это - способность действовать «согласно предпочтению или распоряжению собственного ума» или воздержаться от такого действия. Она обязательно предполагает наличие духовного «беспокойства», желания («хотения»), мысли и воли, но относится не к ним, а к их носителю - действующей личности.
Попробуйте сказать, что это не мысль гения! Так сказано за четверть тысячелетия до синергетики и теории самоорганизации, согласно которым свобода есть атрибут деятельной социальной системы (личности, социальной группы, общества), осуществляющей взаимодействие с внешней средой. Если самоорганизующаяся система способна в условиях внешнего воздействия начать(1), прервать(2), задержать(3) и продолжать(4) свои действия, она – свободна! «Свобода состоит в силе действовать или не действовать...».
Свободе Дж.Локк противопоставляет необходимость - силу, не имеющую мысли. «Где совершенно нет мысли и силы действовать, или воздержаться от действия согласно указанию мысли, там имеет место необходимость. Вот так!? - Место необходимости он, как видим, определил в сфере , лежащей за пределами мышления и воли человека. И этот вывод требует уточнения.
Я бы сказал, что сфера необходимости глубоко упрятана в недрах процессов пассивной самоорганизации, с которой активной деятельности людей приходится постоянно взаимодействовать как диалектической противоположностью существования. Часть этой сферы проникла в процессы биологической самоорганизации (деятельности) животных и растений, где природные законы действуют почти столь же жестко, сколь и в неживой природе.
Вариативное поведение высших животных – закономерный предшественник и, если хотите,
прародитель свободной деятельности человека. Вышедший из живой природы человек, сам являющийся одним из её высших представителей, вынужден постоянно преодолевать упрямое сопротивление своих мощных исторических соперниц.
В суждениях Дж. Локка о свободе и необходимости есть, пожалуй всё:
а) указание на то, что и свобода, и необходимость являются важнейшими параметрами деятельности;
б) осознание того, что необходимость, противостоящая свободе, имеет объективную основу и уже достаточно полно отражена в человеческом сознании;
в) понимание свободы и необходимости как диалектических противоположностей.
Не заметил Джон Локк только того, что было обнаружено много позже, а именно, что
подвижное взаимодействие свободы и необходимости как противоположностей «существования» во многом зависит от человека, как субъекта деятельности. Последний может расширить и сузить степень своей собственной свободы. Он, к примеру, становится гораздо свободней по мере углубления познания в сферу необходимости.
Так, открытие физикой прямой взаимозависимости давления газа и скорости его движения помогло Н.Е.Жуковскому создать профиль крыла самолета, поднявший в небо аппараты тяжелее воздуха. Исследование реактивной тяги привело к развитию ракетой техники и проникновению в открытый космос.
Необходимость, прижимавшая человека к Земле, по мере её познания, уступила место свободе, но только там, где раскрывались её сокровенные тайны.
